Читать онлайн книгу "Невеста замка роз"

Невеста замка роз
Ольга Бруснигина


Колдун спустился с высокой горы, разглядев в королевском саду прекрасную принцессу. Этот, с позволения сказать, лиходей умел принимать любой облик, какой заблагорассудится. Стоило Луне показаться среди туч, он перевоплощался в любого человека, встретившегося на его пути. Будучи злокозненным и похотливым не меньше старой обезьяны, он хитрыми уловками склонял самых неприступных дам к свершению грехопадения на время обернувшись в их супругов. На этот раз жертвой своего вожделения он выбрал королевскую дочь, созревшую, будто только что раскрывшийся бутон. И как нельзя, кстати, появился нареченный жених наследницы престола – король соседнего государства сир де Росс, славящийся ратными делами, богатством и прочими достоинствами благородного господина. У колдуна появился шанс в первую брачную ночь сличить внешность жениха и воплотить свой коварный замысел.





Ольга Бруснигина

Невеста замка роз





Глава 1


Вблизи славного и богатого града Чаровина, на высоком берегу реки Чары стояла и по сей день стоит каменная гора. Никто уже и не вспомнит, когда на самой вершине появилась хижина из ивовых прутьев. Издалека виднелась соломенная крыша, поверх которой клубами поднимался седой дым.

На заре, когда небеса наполнились светом, король повелел узнать, что за отшельник появился в их краях. По его высокому указу собрались добровольные стражи, зауздали коней и двинулись в путь. Не ради службы, а ради развлечения, в этих мирных краях была тишь да гладь. Уже очень давно никто не вскидывал острого меча, не брался за кинжал. А с недавнего времени в королевстве были запрещены борцовские ямы, прежде почитаемые за основной вид развлечения. Король здешних мест не был приверженцем насилия и вероломства.

День минул, другой. Гонцы воротились ни с чем, не обнаружив ни одной живой души. Однако едва вечер опустился над долиной, на самом верху горы загорелся огонек, дразня и играя.

Король оставил затею, полагая, что охотники разбили временный привал, чтобы удобнее было отлавливать диких козлов, скачущих по склонам. Он и сам бы не прочь поохотиться, да годы уж не те.

– Следите, чтобы никто из пришлых с дурными намерениями не вторгся в наши пределы, – предупредил он стражу, а сам отправился отдыхать в покои. Королевские обязанности были так утомительны.

Никто и не подозревал, что под покровом лицемерия, тяги к скверным делишкам, там расположился на жилье древний колдун. В его ведении – всяческие чудеса отвратительного надувательства праведного люда. Изведал он сотни городов и сел, вводя в искушение и богатых и бедных, более подвластных влиянию темных сил из-за излишней доброты и милосердия.

Этот, с позволения сказать, лиходей умел принимать любой облик, какой заблагорассудится. Будучи злокозненным и похотливым не меньше старой обезьяны, он хитрыми уловками склонял самых неприступных дам к совершению грехопадения. Верные жены, невинные девы, державшие оборону, сдавались без боя, а их мужья – рогоносцы воспитывали чад, зачатых от чужого семени. К слову сказать, внешности разительно отличавшейся от обоих родителей, ведь колдун, носитель уникальной внешности, передавал по наследству и цвет глаз, и смуглость кожи, и курчавость смоляных волос.

В исконном виде колдун распугивал честных мирян, отличаясь чертами, присущими демоническим существам. Это был мужчина худощавого телосложения с седыми редкими волосами, козлиной бородкой, длинными руками. Время не пощадило сластолюбца, наградив его скрипучими коленями, и хриплым голосом. Порой, он сам сбивался со счета, когда пытался вспомнить, сколько ему минуло лет. Но все же он был в достаточно хорошей форме, чтобы еще и еще «седлать кобылок».

В молодости, когда только-только приступил к изучению колдовской науки, он был хорош собой, и ловил на себе заинтересованные женские взгляды. Высокий, плечистый, с волосом воронова крыла, с величавой осанкой, с лицом и фигурой достойным полотна художника, он легко разбивал женские сердца. Но уже тогда в отражении его зрачков люди отражались вверх ногами, в доказательство его мерзкой натуры.

Обернувшись в чужой образ, колдун принимал не только его внешность, но и молодость, голос, походку и иные особенности. Жизненные силы, вновь согревшие его холодную кровь, давали краткий миг телесного голода, утолить который было не так непросто.

Славный город на реке Чара оказался на пути колдуна не случайно. Это место он часто видел во снах, хотя его нога никогда не ступала в здешние пределы. Будто кто-то специально вел его сюда, подчинив своей воле. Воочию плодородная, обильно цветущая земля оказалась еще прекраснее. Пышные сады вокруг королевского замка поражали обилием красок, роскошью фонтанов, красотой скульптур, составляющих жанровые композиции. Но ярче всех и благоуханнее были розовые кусты, сплошь покрытые крупными алыми цветами.

Сверху, с высоты птичьего полета, земля видится мизерной, с ладошку, а копошащиеся человечки, что мурашики. Только и с этого расстояния колдун заприметил юную деву в белом обличье. То принцесса, будучи уже на выданьи, более всех молодых красавиц достойная любви и поклонения, прогуливалась в саду в окружении фрейлин. Порхая легкой бабочкой, она кружилась, едва касаясь земли. Девушки плели венки, резвились на зеленой лужайке, звонко смеясь.

Колдун, вытирая слюнки, поставил себе на ум, что обязательно полакомится в королевском саду, едва новая Луна взойдет на небосклон. Жертвой своего вожделения он выбрал королевскую дочь, созревшую, будто только что раскрывшийся бутон. Фрейлины и прочие девицы из прислуги – товар дешевый, продаваемый за медную монету, а особа королевской крови – стоит куда больше сундука с рубинами. У таких прелестниц и кожа нежнее, и волосы шелковистей, дыхание, что аромат розы.

Кроме этого, дева была похожа на ту, что так часто приходила во снах.




Глава 2


В проклятую ночь, когда бушевала ненастная погода, колдун спустился с крутой горы. Кружась тайными дорожками, вытоптанными диким зверьем, он подошел к воротам города. Один-одинешенек, никем не запримеченный, он взобрался на отвесную крепостную стену, получше любого когтистого ястреба, взгромоздился сверху. Верная королевская стража в это самое время, утомившаяся за световой день, мирно почивала на заставе, и он благополучно спрыгнул по обратную сторону, оставаясь незамеченным. В тот вечер даже бродячие собаки не отметили его прибытие громким лаем. Псины не учуяли запаха чужака, защитившего себя колдовством и отвратительным смрадным духом.

Отыскав на окраине нежилую лачужку без окон и дверей, он затаился на время, пока его колдовство не возымело наивысшую силу. Подстилкой для сна стал пучок прелой соломы, брошенный на пол неизвестным бродягой, так же скитающимся без своего угла.

До полной Луны оставалось не больше двух дней. Только тогда он мог произнести оборотное заклинание, превращающее его в молодого, пышущего свежестью и здоровьем мужчину, с которым любая молодица не прочь провести страстную ночь. Но и тут тоже закавыка: оборотиться следует в желанный сердцу девицы образ.

Имея в этом вопросе обширные познания, колдун нисколько не сомневался в успехе своего замысла. В пример тому последняя история, случившаяся накануне с юной красавицей из поместья богатого землевладельца, только-только ставшего ее счастливым супругом, но по воле случая отбывшего по делам. Сличив на себя его лицо, колдун воротился обратно под предлогом случившейся непогоды: дождь как раз в эту пору хлынул, будто из ведра. Хищным вороном накинулся он на прелестницу, обнажая ее плечи и осыпая поцелуями грудь. Даже верхнюю одежду скидывать не стал.

– Что-то вы сегодня такой нетерпеливый? – удивилась новобрачная, неожидающая подобной прыти от супруга.

Надо сказать, что ее муж в интимном вопросе придерживался скромных традиций благочестивого, богобоязненного человека. Церковь запрещала всяческие фривольности, доступные грешникам. Соитие мужчины и женщины – не что иное, как акт зачатия наследников, а не утоление слабости телесной.

– Соскучился, душа моя, – прохрипел колдун не своим голосом.

Задирая кверху ворох юбок, он впился всей ладонью в мягкую плоть аппетитного бедра. Следуя пальцами все выше и выше, он, наконец, нащупал вожделенное лоно.

Девица ахнула, простонала от удовольствия. Колдун раздел ее донага, и сам снял с себя одеяние. Дальше все сложилось, как нельзя лучше и приятней для них обоих.

До самого утра, утомленный, но все еще не насытившийся, колдун принимался за дело. Стоило ему бросить взгляд на пышную грудь красавицы, вздымавшуюся от глубоко дыхания, как его естество снова было готово ринуться в атаку.

Пробыв в виде ее мужа еще сутки, он не выпускал женщину из постели, все больше наслаждаясь ее обществом. С податливой, со всем согласной простушкой он вытворял все, что ему приходило на ум. Испробовал все свои грешные замыслы без скромности, становил ее во всевозможные позы, изведал все отверстия на ее теле.

Молодая супруга не заметила подмены, очутившись в плену ласк колдуна. Только по истечении трех месяцев ее чрево начало раздуваться, что те шар. Муж был на седьмом небе от счастья, ликовал и заказывал пиры по поводу божьего благословения. К превеликому удивлению жена разрешилась от бремени кудрявой смуглой девочкой, ничуточки не похожей ни на кого из родни: светловолосой и белокожей.

Муж, опозоренный и униженный, никак не мог добиться от женушки правдивого признания, ведь она ни разу, даже в помыслах, не изменяла ему. Один вопрос мучил бедняжку: почему с той ночи, муж изменился и перестал оказывать ей знаки внимания, как прежде, а в постели вновь превратился в ханжу. Он, как и прежде стеснялся наготы, и совершал любовный акт в одежде, только чуть приспустив штаны. Она же, скромно поднимая юбку, лежала недвижимо, по причине неодобрения любого шевеления. Стоило ей двинуться в его сторону, или охнуть, как супруг сердился, называя ее порочной женщиной, а еще хуже – грешницей, которой предстояло гореть в пламени ада. После известия о ее беременности, он и вовсе перестал касаться жены, ведь «коробочка уже была полна».

Колдун ко времени рождения еще одного ребенка его крови, уже отбыл на приличное расстояние, прихватив себе на память о пышногрудой деве золотой кулон, снятый с изящной шейки. Зачем дожидаться появления младенца? По всему белу свету от него чад явлено больше двух сотен. Ни к одному из них он не проникся родительской любовью, да, и к девам прелестным он пылал только плотской страстью, без намека на возвышенные чувства.

Сейчас он вновь испытывал неутолимый голод, мучивший до судорог в конечностях. Причиной тому принцесса, навещающая теперь его воображение. Просыпаясь после сладкого сна, в котором голая дева с длинными светлыми кудрями манила его в свои объятия, колдун не находил себе места. Извела тоска – кручина.

Потирая руки от нетерпения, он вышел на рыночную площадь, где шумная толпа простолюдинов обсуждала последние новости:

– Слышали, король соседних земель к воротам пожаловал? Конница в парчовом убранстве, тысяча стражей. Пять обозов с дарами следом пришли, доверху забитые драгоценностями, шелковыми тканями, серебряной и золотой посудой. Тигра лютого в клетке для королевского зверинца доставили, щенков борзой собаки, да, еще птиц оперенья цветного, какие только в книжках на картинках рисуют.

– Утверждают, что по этому поводу приказано пятьдесят быков на вертеле жарить, три десятка овец, тысячу перепелов, без счету кур и прочей дичи. В кухнях королевских пироги пекут с форелью из горной речки, пива бочки наварили.

– Пышная свадьба ожидается. Ишь, какие приготовления затеяли!

– Чья? – не выдержал колдун, подходя вплотную к болтунам. А тем бы только языками чесать, был бы повод.

– Как же, наша Белла – наследница престола королевского венчается в церкви законным браком с сиром де Россом. Неужели не знаете? Вся молва только об этом и твердит. Всю чернь, простолюдинов и прочую челядь ждут королевские милости: бочки на улицу выставят, по чарке хмельного нальют, пирога кусок в каждый роток. На угощение наш король никогда не скупился, а уж по такому событию еще и по золотому отломится. Казначей, сказывали, уже распорядился монеты в сундуки ссыпать.

Поспешил колдун после всех разъяснений к королевскому замку, дабы убедиться в их правдивости. Прикинулся знатным господином, облачившись в драгоценный халат, с вышитыми золотом узорами, подпоясался широким поясом с каменьями самоцветными, туфли на турецкий манер с загнутыми носами на ноги надел, а сверху шляпу с пером страусинным. Всяк поймет, что перед ним важный господин, пусть и непонятно с которой стороны пожаловал. Этот образ он собирал по кусочкам из разных странствий, брал помаленьку, что особенно понравилось, а лицо и речь позаимствовал у одного купца, торгующего восточными тканями. Строгий профиль, нос с горбинкой, клиновидная бородка, особенные жесты, плавно-певучий голос, доставшиеся ему в исполнение черных замыслов, служили отличной маскировкой. Перед людьми представал серьезный, уважаемый муж, вызывающий доверие, с манерами благородного человека.

Только абы кому в королевские покои путь заказан. Два стража у ворот перед носом его копья поперек сомкнули. Пришлось ни с чем убираться прочь, ворча под нос проклятия.

Ближе к вечеру, когда шумиха улеглась, а честный люд отправился по домам, наш колдун затеял хитрость. Еще раз воротился он к королевским воротам.

– Доложите его величеству, что с дальних мест пожаловал великий художник, дабы лицезреть и запечатлеть молодоженов на полотнище. Во славу предков, да в память будущим потомкам! – пафосно провозгласил он.

Стражи помялись, помялись, да, делать нечего: отправились с докладом.

Его Величество тотчас велел пустить гостя, полагая, что художник как раз им необходим. Придворный старый малеватель, сухой руками и немощный, к тому же стал слабеть глазами. Картины его кисти с недавних пор перестали сходиться с оригиналами, позирующими часами в одной позе. Одно сплошное неудовольствие перед заморскими гостями, посещающими галерею фамильных портретов. Последний шедевр годился, что разве на потеху для коней королевской конюшни.

– Вы, как раз кстати, – вышел сам король навстречу к переодетому колдуну.

– Мое имя – Уильям Грум. Свободный художник, менестрель, к вашим услугам.

Колдун склонился как можно ниже, снимая удивительную шляпу с пером.

– Вы еще и песни слагаете? Приятно удивлен. Не порадуете меня парой строф?

Король – знатный эстет и почитатель всякого вида искусств. В его замке всегда двери открыты для талантливых подданных, радующих своими творениями, будь то картины, поэмы, песни или способность к исполнению баллад на различных музыкальных инструментах. Он и сам, порой, брался играть на лире, но отмечал полное отсутствие способностей к этому начинанию.

– С превеликим удовольствием, – ответил колдун, чувствуя, что король попался на его хитроумную уловку.

Колдун – плут еще тот. За время странствий он слышал немало легенд и сказаний, еще не дошедших до этих краев.

Выбрав один стих, более подходящий к слуху особе королевской крови, без упоминания о междоусобных войнах и прочих политических распрях, он занял позу оратора и произнес:

«В старинном замке жил король, и королева с ним,

Любовь стелила им постель, что паре лебедей.

Горел очаг, пылал огонь, сердцами горячи,

В кольцо, сплетая пальцы рук, не ссорились они.

Хозяйка замка так мила, шаги ее легки,

Чуть свет спешит испить воды из ледяной реки.

Злой гений, жуткий лиходей тем временем в пути…»

– Прекрасная история, – прервал рифму король,– я дослушаю ее в следующий раз, а сейчас у меня нет ни минутки свободного времени. Как, никак единственную дочь замуж отдаю. На родительские глаза накатила негаданная слеза, а королям не пристало плакать, тем более в присутствии малознакомых личностей, в первый раз появившихся перед глазами.

– Конечно, конечно, – с низким поклоном отозвался колдун, – я обязательно сложу новый стих, дабы уладить ваш слух. Но на этот раз о королевской свадьбе, о которой идет людская молва.

– Так и сделайте! Желаю оду, или целую поэму! Чтобы и стар и млад, учили ее наизусть! – повелительным тоном приказал король.

– Вы будете довольны, – подобострастно ответил колдун, склоняясь еще ниже.

– И портрет новобрачных во всю стену моего тронного зала!

– Будет исполнено!

Колдун заврался окончательно, следуя к намеченной цели.




Глава 3


Для колдуна выделили отдельные покои, скромные, лишенные роскоши, но с удобной мягкой постелью и кувшином для умывания. Имелась даже смена белья для переодевания. К ужину слуга подал свежего ароматного хлеба, половину жареного цыпленка и добрую чарку сладкого белого вина, приготовленного из солнечного винограда. Колдун тут же набросился на еду, и проглотил все до последней крошки. С обеда маковой росинки внутри не было. Скудный завтрак состоял из куска вяленого сыра, купленного за медный грош, да, еще кружки парного молока, выменянной у молочницы за стеклянные бусы.

Как только Луна показала свой лик сквозь окно его комнаты, внутри у колдуна все зачесалось и затрепетало. Принцесса находилась совсем рядом, на опасно близком расстоянии. Только тревожило, что до сих пор он так и не узрел внешности ее будущего супруга – это бы изрядно облегчило его задачу, а так…

Потребуется еще время, чтобы подготовиться, как следует. Ведь, как известно, скорость важна лишь при охоте на блох. С этими намерениями, он расположился ко сну, мечтая в видениях получше разглядеть прекрасные очи принцессы. Его пыл рос с каждой минутой и приближался к крайней, критической отметке. Стоит заметить, что впервые, что-то кроме телесного томления скопилось у него в груди. Раньше он всегда уклонялся от подобного рода мыслей, но сейчас они становились все навязчивее и злее.

Поутру, приосанившись, умывшись и нарядившись, колдун вновь надел на себя маску служителя Минервы. За сим угодным занятием, снабдившись папкой с бумагами, кистями и красками он вышел из покоев. Его путь через длинный узкий коридор, освещаемый целым рядом факелов, проследовал до королевской картинной галереи. В ряду прочих портретов в витиеватых позолоченных рамах, выделялся один портрет, от которого он не мог оторвать взгляда: принцесса в ярко голубом полупрозрачном платье позировала рядом с пышноцветушим кустом алой розы. Но яркие цветы меркли рядом с красавицей, мило улыбающейся навстречу восходящим лучам полуденного солнца. Томный взор из-под длинных черных ресниц, нежный овал лица с легким свежим румянцем, изящная линия плеч, плавно переходящая в высокую грудь, сияющие золотые локоны, взбудоражили коварное сердце колдуна.

Из морока его освободил служитель галереи, громко кашлянувший не к месту.

– Наша госпожа – Белла, – как бы, между прочим, продекламировал он, выполняя свои обязанности.

– Она сказочно прекрасна, – восхитился колдун.

– Поверьте, это всего лишь жалкая копия. В жизни принцесса еще краше. Все вокруг меркнет рядом с ней. Птицы начинают петь тише, ветер меняет направление, лишь бы коснуться ее бархатной кожи, цветы скромно склоняют перед ней свои бутоны, а дождь перестает лить, чтобы не испортить ее великолепную прическу и не намочить платье.

– Нет ли здесь портрета ее будущего мужа? – поинтересовался колдун, следуя вдоль стены и увлекая за собой смотрителя.

– Он пока что не член королевской семьи, – заметил тот в ответ, – но следует отметить, что сам король распорядился для удовольствия зятя расположить в первом ряду его изображение. По правде сказать, оно не передает всего характера будущего господина, да, и с внешностью имеет смутное сходство. Я, когда увидел живой оригинал, сразу же захотел в коллекцию работу другого мастера.

– Я здесь как раз по этой причине, – в тему сознался колдун.

– Что же вы сразу не сказали? Я бы вел себя с вами по-иному. Всегда мечтал познакомиться с настоящим творцом прекрасного, а то я что-то засиделся в этих стенах среди старинных полотен. Картины обветшали от времени, потускнели от света факелов, а однажды и вовсе здесь от сырости развелась моль и прогрызла несколько холстов. За это я, конечно же, получил нагоняй, но был вновь восстановлен в обязанностях, как только у короля гнев сменился на милость. Моя служба здесь подходит к полувековому исчислению.

Невероятная удача встретить вас здесь! Давно пора освежить галерею, внести в нее искру современного искусства, славящегося особенным цветовым колоритом. Вы, наверняка последователь школы славного учителя Птолемея?

– Один из его лучших учеников, – вновь солгал колдун.

– Тогда, его величеству несказанно повезло!

– Благодарю за высокую оценку моего скромного труда. Уверяю, что не разочарую ни вас, ни его величество. Многие короли заказывали у меня портреты и оставались счастливы приобретением, а я получал богатое вознаграждение золотом.

– Сир де Росс, – указал перстом смотритель, перемещаясь к портрету в самой изысканной раме, украшенной по канту зелеными изумрудными камнями.

– Великолепно! – восхитился колдун.

Он почти носом уткнулся в картину, оценивая приблизительную стоимость шедевра. Однако стоит заметить, что рама: слишком вычурная и богатая, была куда дороже самого изображения. Но дело не в этом, колдун всегда высматривал, что бы стащить, продать, а потом тратить деньги на развлечения и женщин.

– Вы о портрете или о молодом господине? – не понял смотритель.

– Вместе они составят идеальную пару, – не обращая внимания на вопрос, продолжил колдун.

В уме он уже сложил образ, в который следует обернуться этой ночью. Плохо, что на изображении не уловить полную гамму оттенков цвета кожи, глаз, волос. Рост понять тоже трудно, поскольку жених сидит на коне, прикрытый длинным плащом из-под которого не видно ног.

– Мне просто необходимо увидеть будущего супруга принцессы, – заявил колдун, – это облегчит мое положение скромного художника, а кисть в руке положит ровные, уверенные мазки на холст.

– Есть один шанс, – тут же отозвался служитель галереи, – в замке существует традиция, по-моему, мнению, давно изжившая себя, старомодная, но нашему королю особенно приятная.

Колдун затаил дыхание, боясь сбить старого служителя с мысли.

– Почему вы не спрашиваете меня, какая? Вам не интересно? – почти обиделся смотритель.

– Напротив, я боялся вставить слово, настолько заинтригован.

– К обеду, когда его величество изволит разделить яства с семьей и приближенными вассалами, дозволяется присутствие зрителей, аплодисментами, встречающими каждое вновь подаваемое блюдо. После остатки со стола делятся между ними.

– Странная традиция, – усмехнулся колдун, впервые слыша о подобном излишестве. Что ж богатые правители, порой, самые настоящие оригиналы.

– Вот, и я об этом же. Мы же не в древности живем, когда дворовые псы кости под столом подбирали, наряду с кошками и тараканами.

– Вы проведете меня в зрители? – поинтересовался колдун.

– Как раз время близится к обеду. Пойдемте, я составлю вам компанию. Хотя, напоминаю, что мне претит это действо, и я не собираюсь участвовать в разделе недоеденных остатков. От одной мысли скукоживает в животе и накатывает тошнота.

Смотритель галереи закашлялся, и схватился за живот.

– Я вас так понимаю, – дружественно похлопал его по плечу колдун, движимый и вовсе иными мотивами попасть на королевский обед. Хотя, если бы выдалась возможность полакомиться пряной ветчиной или гроздью сочного винограда, пусть и побывавшего в других руках, он бы согласился, не задумываясь. Особой нежности характера, как и брезгливости, он никогда не испытывал. За время странствий в суровых землях, ему приходилось подбирать крохи со столов грязных таверн, питаться фруктами, только что сорванными с веток, а то и отбирать еду у более слабых путников, остановившихся на привал.

Становясь во втором ряду, за спинами разряженных в пух и прах зевак высшего сословия, колдун устремил свой взор на пустеющий пока стол.

Из арки, ведущей от покоев короля, показалась процессия, впереди которой следовал глашатай.

– Его величество король с супругой! – прокричал он во все горло, стукая тростью с медным наконечником о каменный пол.

В залу величественно вошел король, ведя под руку королеву. Зрители склонили головы в глубоком реверансе, длящемся долгое время, пока король взмахом руки, не повелел всем подняться.

У колдуна перехватило дух: принцесса так похожа на мать – прекрасную даму, средних лет, своей красотой заслонившую все вокруг. И причиной не толстые нити перламутрового жемчуга, украсившие высокую грудь, ни оторочка платья, выполненная из белоснежного кружева, ни блеск бриллиантов в ушах и на пальцах, отнюдь. Королева-мать, сама по себе создавала сияние, исходящее из синевы ее глаз. Тут же развратный умишка сложил для себя иную композицию, в которой в случае неудачи с юной принцессой, можно попытать счастья на ложе ее возлюбленной матушки, сохранившей все женские прелести в идеальном состоянии.

– Ах! – раздалось в толпе, когда королевствующие особы разместились на стулья.

Тут же к возгласу восторга присоединились бурные длительные овации. Зрители, зачарованные чудесным зрелищем, ожидали прибытия принцессы с женихом.

Глашатай прочистил горло, и вновь возвестил, что есть мочи:

– Сир де Росс!.. Госпожа Белла!

Шурша подолом кремового платья, под руку со своим избранником, в зал вошла принцесса. Ее лицо, сегодня бледнее обычного, выдавало ее волнение, а трепет длинных ресниц доказывал ее тягостное настроение. Еще сложнее было скрывать дрожь в голосе, когда она приветствовала родителей.

– Садитесь, дети мои, – широким жестом пригласил пару король. Его и без того доброе лицо озарилось улыбкой.

«Что-то тут нечисто!» – догадался колдун, всматриваясь в грустную фигурку принцессы, склонившуюся над столом.

Сир де Росс устремил взгляд на сидевшую напротив королеву-мать, которая, надо сказать, поймав на себе его пристальное внимание, тут же опустила глаза, а ее щеки покрылись легким румянцем.

К трапезе прибыли гости со стороны жениха и со стороны невесты, считавшиеся ближайшими родственниками: тетки, дядьки, шурины, племянники и прочие, приглашенные по поводу свадьбы.

– Первое блюдо! – огласил глашатай.

Зрители захлопали в ладоши, а проворный стольник, наряженный, что франт в расшитый шелком камзол, красные туфли с крупными золочеными пряжками, вышел с огромным подносом, на котором возвышался сочный румяный поросенок, фаршированный яблоками, с добавлением ароматных специй, трав и зелени, приготовленный на вертеле.

До обоняния зрителей дотянулись манящие ароматы деликатесного блюда, отчего у всех потекли слюнки. Кто-то шумно выдохнул, а кто-то, наоборот, затаил дыхание, взирая, как королевская чета вонзает зубы в розовое, нежное мясо.

Следующее блюдо – форель, нашпигованная луком-пореем, далее следовали: кровяные колбаски под кисло-сладким смородиновым соусом, пироги с сардинами и перепелками, половина головки козьего сыра, десяток окороков, дюжина запеченных яиц, копченые бычьи языки с горчицей и хреном, заливное из щуки. Большой кувшин с красным сладким вином, опустошался три раза, но и этого было мало, чтобы утолить жажду всех едоков. На десерт – засахаренные марципаны, желе с вишневым пюре и взбитыми сливками, экзотические фрукты, поражающие и цветом и запахом.

Колдун во все глаза наблюдал за принцессой, лишь для вида прикоснувшейся к изысканной еде. Она лишь откусила малый кусочек сыра, да, сделала глоток вина. Ее тарелка была полна, а кубок стоял поодаль.

Ее жених, напротив, обладал поразительным аппетитом. С удовольствием отведав всех яств, он потянулся за кубком, до краев наполненным вином. Он был сыт и хмельно пьян.

– Я поднимаю сей кубок за свою невесту! – произнес он тост.

Белла равнодушно взглянула в его сторону, но кубок за свое здравие, все же подняла.

– Благодарю, Вы очень любезны.

Колдун, насытившись до пуза остатками королевского пира, пребывал в хорошем расположении духа. Прихватив про запас щедрый ломоть пирога, пару яиц, огромный кусок жареного окорока, он направился в свои покои, дабы переждать пока не придет его срок.




Глава 4


Как назло, в эту ночь Луна скрылась за плотной завесою черных туч, покрывших весь небосвод. Лишь на краткий миг она появилась в просвет, но для колдуна этого оказалось мало, чтобы обернуться женихом. Зато он смог стать проворным котом, чтобы в облике зверином посетить покои принцессы, и хоть одним глазком посмотреть на то, как она переодевается или опочивает в своей постели.

Проходя темным коридором, шарахаясь от страха будто вор, он очутился возле нужной двери, за которой по его наметкам находилась спальня прекрасной девы.

Не успел он, и разочек мяукнуть, как дверь отворилась и в проеме показалась Белла, одетая в черные длинные одежды, со свечой в руке. Бесшумно ступая босыми ногами по каменному ледяному полу, она остановилась возле комнаты нареченного суженого. Чуть помедлила, а затем прислонила к двери ухо.

Колдун, напрягая все кошачье обоняние и слух, так же притаился за дверью, стараясь уловить малейший шум, либо колыхание воздуха. Однако из-за плотно запертой двери не раздавалось ни звука.

Точно так же подумала принцесса, возвращаясь на цыпочках в свои покои.

«Странные вещи происходят» – удивился колдун, незаметно проникая вслед за принцессой в ее опочивальню.

Принцесса, падая на постель лицом вниз, принялась горько рыдать. Ну и ну! Мыслимое ли дело накануне счастливого венчания, обливаться слезами. Радоваться нужно, расцветать, становиться еще краше, чтобы услаждать зрение жениха. От горючих слез, и цвет лица портится, и синева под глазами проявляется, тут уж ни одна пудра, ни румяна не спасут.

Принцесса проплакала до самого утра, а как только рассвело, умылась, нарумянилась, и как ни в чем, ни бывало, направилась в обеденную залу к завтраку. В окружении родителей и королевской свиты, она шутила, смеялась, стараясь никого не обделять своим вниманием. Но стоило появиться сиру де Россу, как она поменялась в лице, стала задумчивой и грустной.

Колдун, воротившись в прежнее обличье, еще долгое время рассуждал о ночном происшествии, еще больше запутавшем его разум. Где это видано, чтобы у невесты настроение так резко менялось. Вся придворная челядь, еще вчера шепталась, что их госпожа Белла светится от счастья, в ожидании праздника, но теперь казалось, что ее замуж выдают силой. С ее светлого лица пропала прежняя влюбленность, оставив взамен тень печали.

Стоя возле напольного зеркала, уже в подвенечном убранстве, выгодно подчеркивающем все достоинства фигуры, принцесса смахнула еще одну слезинку.

– Вы само совершенство! – восхищенно бормотали верные служанки.

– Самая красивая невеста!..

– Ангел, сошедший с неба!

– Спасибо, мои любезные подруги, – откликнулась Белла, закрепляя цветок розы в волосах.

– Нет, сюда нужно одеть фату, – возразила одна из девушек, обволакивая стройный стан прозрачной вуалью и убирая прочь уже повявший бутон.

– Отпустите меня в последний раз в саду прогуляться, – взмолилась Белла.

– Нельзя, – осуждающе пробормотала одна из нянюшек, с детства занимающаяся воспитанием королевской наследницы.

– Только одним глазком взглянуть, как ясное солнышко прячется в облаках, а вольный ветер качает ветви большого клена.

– Гости уже собрались в соборе, ожидая Вашего прихода…

– А мой жених?

– Стоит у алтаря.

– А папенька, а маменька?

– Все глаза просмотрели, волнуются.

Белла, подобрав длинную юбку свадебного платья, решительно ступила вперед.

– Ваш букет!

Белла с ненавистью взяла в руку белоснежную бутоньерку. Она не любила блеклые цвета, лишенные жизни. Куда милее те розы, которые цвели сейчас в саду возле фонтана. Пусть они и наделены острыми, колючими шипами, больно впивающимися в пальцы, в них заключена особенная радость, дарованная силами матушки-земли.

– Венец, – продолжали напоминать фрейлины о традициях.

Белла приняла из рук одной из них жемчужное украшение, и надела поверх фаты. Нелепое украшение, никоим образом не украшающее, а скорее делающее нелепым, было непременным атрибутом королевских свадеб с испокон века. Белле предназначалась исполнить все каноны, соблюсти правила и обязательства, чтобы не только порадовать родителей, а подтвердить статус наследницы, почитающей древние королевские традиции.

Перед запертыми дверями часовни, она поправила фату, одернула длинный шлейф платья. Новенькие атласные туфли на изящном каблучке, специально изготовленные по случаю, больно впились в ноги. Башмачник, явно отрезал себе кусок сукна на память.

Один момент и она, в окружении фрейлин, вошла в распахнутые двери.

В торжественном убранстве, в обилии букетов из роз, свечей, шелковых лент, бантов, королевских стягов, старинный собор не был с момента венчания короля и королевы. С того времени прошло, дай бог памяти, лет двадцать, не меньше.

Единственная, долгожданная дочь короля – радость, свет очей, предстала перед гостями в образе печальной нимфы. С недавнего времени – бледна, рассеяна, не в меру молчалива, она поразила всех свое грустью.

Король, взяв ее под руку, подвел к алтарю. Улучив мгновение, он тихонечко прошептал ей на ушко: «Я люблю тебя больше жизни!»

– А я тебя еще больше, – словно возвращаясь в детство, ответила Белла, в упор, всматриваясь в его лицо.

«Если бы ты только знал, папенька!» – мысленно добавила она.

Остановив взор на высоком алтаре, на роскошной кафедре, украшенной скульптурными изваяниями, окаймленными дивными лепными кружевами, Белла встала рядом с нареченным женихом. Тот, по обыкновению, улыбчив, открыт взором, тот час устремился вниманием к будущей супруге.

Белла вздрогнула, когда звуки органа загремели над ними, наполняя весь собор. Слишком быстро началось священнодействие, и скоро над присутствующими пронеслись слова священника; «Я соединяю вас в супружество во имя Отца, и Сына, и Святого Духа».

И снова запел орган.

– Именем его Величества, короля Вильяма, объявляю вас мужем и женой!

Белла принялась вытирать слезы, а сир де Росс, напротив, сиял от счастья. Крепко обнимая плечи, теперь уже законной супруги, он ни на шаг не отпускал ее от себя.

– Я сделаю тебя самой счастливой, – пообещал он Белле.

Та, не веря ни одному слову, молча кивнула головой, а после, следуя этикету, ответила:

– Обещаю быть хорошей женой.

Свершилось! Новобрачные рука об руку вышли из святого места. Слуги, по случаю облаченные в ливреи из пламенно-алого сукна, по бортам обшитые золотыми галунами, застегнутые под пышные пелерины драгоценными пуговицами, сновали между гостями. На их серебряных подносах – изысканные лакомства и хрустальные бокалы с вином.

– За здоровье и благополучие молодых! – кричали в голос приглашенные.

– За будущих наследников!

Бокалы осушались до дна и наполнялись снова.




Глава 5


Колдун, приняв чарку, захмелел, поддался всеобщему настроению, но при этом, не забыл, по какой причине оказался в этом месте. Он следил за каждым движением сира де Росса, поворотом головы, речью, чтобы скопировать достоверно, при этом не опростоволоситься. Надо сказать, что сир де Росс не явил уникальности во внешности. Да, он по-мужски красив, но колдуну приходилось изображать куда приятнее лица. Напыщенности, хвастовства, может быть в нем и в избытке, но и недостатков тоже хватает. Например, за роскошью нарядов, блеском драгоценных камней, можно скрыть излишние округлости живота, короткие кривые ноги, начинавшие редеть на затылке волосы.

Во время поздравлений и подношений молодым играла музыка, пелись песни до самого полудня. Начало обеда возвестилось барабанным боем. После начались танцы, продолжавшиеся до самой ночи, сопровождающиеся праздничным пиршеством с обилием блюд, напитков, сладостей и деликатесов. Столы ломились от изобилия, а руки музыкантов устали от струн, певцы сорвали голос, гости валились с ног от усталости и хмеля.

Невесту в назначенный час проводили в спальные покои. Впереди несли свечи, играла музыка, одним словом, создавалось все для придания величия крайнему на сегодня ритуалу.

В парадно украшенной белыми шелками спальне, принцесса присела в кресло. Она так устала, что не было сил даже сердиться или вообще испытывать хоть какие-то чувства. Ей просто-напросто хотелось остаться в одиночестве.

– Позвольте Ваш башмачок, – огласил шафер, становясь перед принцессой на колени.

Белла послушно выдвинула ножку, но не ту.

– С левой ноги, – с укором вымолвил шафер.

Белла подчинилась, чтобы соблюсти условности, зная о древней традиции. Ведь ее башмачок предназначался в дар холостяку, отчаявшемуся устроить семейную жизнь.

Наконец, желанная тишина и наглухо запертые двери за спинами всей этой суетливой толпы. Принцесса, продолжала волноваться по поводу своей дальнейшей судьбы, теперь полностью зависящей от мужа. Мысленно она готовилась к его появлению в спальне. Почему-то ей, вдруг, захотелось повернуть время вспять, представить весь сегодняшний день сновидением, которое вот-вот закончится.

Бесспорно, во власти сира де Росса устанавливать распорядок ее жизни, манеры и прочие условности, чтобы она соответствовала статусу первой госпожи его государства. Как знать, может он окажется тираном, и облачит ее в строгие платья, лишенные украшений, а то и вовсе заточит в башню, будто преступницу. Их брак, не что иное, как союз двух королевств ради преумножения славы и богатства, а она – разменная монета, если хотите – жертва. Она не сможет перечить или выставлять условия на чужбине, вдали от родного края. Из уст менестрелей она слышала много печальных, порой страшных историй о несчастных королевах, страдающих от жестоких супругов.

А ей ведь так хорошо жилось в милом сердцу замке, где папенька и маменька окружили ее любовью и заботой. Она, летая вешней пташкой, беззаботно пела и танцевала. Рядом подруги-фрейлины, воспитываемые при ее особе с самого детства, любимые подруги, без которых она не проживет и дня.

Милая Белла вытерла негаданную слезу. Что же она делает? Не пристало королевской дочери опускаться до слабого характера. Обязательно найдется выход, а она с улыбкой будет вспоминать минуты слабости.

Пока суть, да дело, сир де Росс изрядно пьян, оказался в компании колдуна. За вечер он осушил два кувшина вина, полбочонка пива.

– Сир де Росс, позвольте представиться! – выдвинулся колдун вперед.

– С кем имею честь?

– Я скромный художник, здесь по случаю торжества, для выполнения важной королевской миссии.

– Я уже догадался какой, – отмахнулся де Росс, – только, уговор…

– Какой? – не понял колдун.

– На портрете я буду изображен в обмундировании полководца. По этому поводу согласен позировать в доспехах со щитом, мечом, в окружении верных командиров. Напоминаю, что в моем распоряжении самые доблестные воины, проверенные в боях.

– Его величество заказал свадебный портрет, – попытался вставить реплику колдун.

– Вот, оно что!

Сир де Росс явно был обескуражен ответом, даже рассержен.

– Не вижу смысла в подобном излишестве. Впрочем, если так угодно его величеству…

У колдуна новобрачный вызывал вполне оправданное неприятие. Мало того, что он главный претендент на то, чтобы «откусить самый лакомый кусочек», вдобавок, его заносчивость не мела границ.

Придумывая на ходу следующие действия, колдун наполнил два кубка.

– За счастье молодых! – поднял он вверх руку с сосудом, чуть переливая через край красное сладкое вино.

Дружный хор голосов поддержал тост.

Сир де Росс в один момент осушил кубок, становясь еще пьянее. Взгляд помутился, речь расплылась, замедлилась, а ноги чудесным образом заплетались друг за друга. Вряд ли молодая жена при таком положении, дождется его сегодня на супружеское ложе.

Колдун мысленно потирал руки, радуясь удачному стечению обстоятельств. Он вновь потянулся к кувшину, чтобы наполнить его.

– За самую красивую в мире пару, – льстиво вымолвил он.

Новоиспеченный супруг с азартом поддержал авантюру, вновь припадая губами к краям сосуда, который в снова оказался пуст до самой последней капли.

Гости валились с ног прямо там, где ими завладел Морфей. Со стороны огромный зал замка, прежде тихий и пустой, сейчас превратился в некоторое подобие содома.

Колдун же, трезв, что прозрачное стекло, решил и это использовать в своих целях. Нужно было на всю ночь укрыть новобрачного, чтобы спокойно приступить к исполнению своего замысла.

– Ваше Величество! – обратился он к нему.

– Да!? Еще одну чарку за наше здоровье?

– Пожалуй, – ответил колдун, делая вид, что делает большие глотки.

Новобрачный же вновь приложился к хмельному напитку.

Колдун озираясь, чтобы никто не подслушал, приблизился к нему вплотную и произнес:

– Там, на окраине города, я слышал, как ваше имя полоскают в грязи. Утверждают, что вы не держите своих обещаний, а богатства, описываемые менестрелями, не что иное, как вымысел. На самом деле: дворцы, принадлежавшие вашему имени – руины, золотая казна пуста, нивы обеднели, а солдаты доблестной армии погрязли в пьянстве и разврате.

– Что? Кто такое говорит? – зарычал сир де Росс.

– Один знатный господин, прибывший с вашей стороны.

– Предатель! Подать мне его голову, – прокричал сир де Росс.

– Хотите, я провожу Вас к этому негодяю?

– Конечно, хочу! Седлайте коней!

Сир де Росс преисполнился решимости отомстить обидчику.

– Пойдем одни, без свидетелей. Не ровен час, спугнет кто-то, тогда все пропало! – предупредил колдун, снова поражаясь простодушию знатного сеньора.

Они остановились возле той самой лачуги, где колдун коротал время в ожидании удобного момента.

– Это здесь, – сообщил колдун, пропуская сира вперед.

– Убожество! Прибежище для свиней!

– Кажется, в том окне я заметил его силуэт, – с тревогой в голосе заметил колдун.

– Где? – уставился в темноту сир де Росс.

Колдун, пользуясь случаем, со всех сил, ударил благородного господина по голове колотушкой, приготовленной загодя. Тот мешком повалился на земляной пол, устеленный соломой. В скором времени раздался мерный храп, исходящий из его пьяного рта.

– Так-то лучше будет! – обрадовался колдун, поворачивая обратно к замку. Пара шагов и Луна, вышедшая на небосклон превратила его в молодого, пышущего здоровьем сира де Росса. В прибавление к легкой поступи – грация, скорость, уверенность в себе. В чреслах забурлила горячая кровь, побежала по венам, доставляя ни с чем, ни сравнимое удовольствие. Он был готов. К чему, спросите Вы? Уже догадались? Следуя влечению, колдун несся стремительным ветром в спальню, где ожидала юная новобрачная, облаченная в сорочку тонкого кружева, сквозь которую можно было осязать нежное тело, высокую грудь, тонкий стан.




Глава 6


В это время прекрасная Белла, стоя у окна, загадала желание вслед за падающей звездой. Ночь, на удивление тиха, словно в сказке, сегодня окружила ее заботой и негой: тихонечко вдали стрекотали сверчки, шелестела листва старых деревьев, а соловьиная трель услаждала слух.

Став женой благородного правителя чужих земель, властителя судеб, и, по слухам, любителя женских прелестей, она пребывала в смятении. Еще бы – она невинна, ее тела никогда прежде не касалась мужская рука. Ни одному, самому пытливому взору она не являла малого кусочка своей обнаженной кожи.

Вздрагивая от шорохов и звуков, она ждала, когда дверь опочивальни распахнется, а ее суженый возникнет на пороге. Конечно же, он заключит ее в своих объятиях, накроет ее губы сладким поцелуем, а после увлечет на ложе, преисполненное огненных ласк.

Вполне естественное желание любить, даже королевствующих особ не обходило стороной. Понравится ли она своему мужу или будет отвергнута? В ней, как ей думалось, недоставало страстности, любовного пыла, от которого у мужчин кружилась голова, а сердце бешено колотилось в груди.

По слухам, сир де Росс покорил не одну сотню женских сердец. В его холостяцкой постели побывали самые изощренные в любовных утехах дамы. И, конечно же, сравнивать ему было с чем. Пусть на ее стороне очарование юности, свежести, но в искусстве обольщения она не сильна.

Близилась полночь, а супруг затерялся где-то в пути. Скверные подозрения, с недавнего времени поселившиеся в сердечке Беллы, начинали сбываться. Да, и она с неудовольствием отметила, что на праздничном пиру он не пропустил мимо ни одного кубка, и к этому времени был изрядно пьян. И, еще, он нисколечко не походил на героя ее романа. Образ не сочетался с тем, которого увидела впервые на картине неизвестного художника. Правду говорят, что внешность обманчива, а человек познается при ближайшем знакомстве. Она так идеализировала будущего супруга, что разочаровавшись, очень расстроилась.

Как, вдруг, о чудо! Дверь широко отворилась, и на пороге появился Он.

– Моя жена!

– Мой король! – отозвалась она.

В его руках огромный букет алых роз, тех самых, которые она любила больше всего. Догадалась, что он сорвал их по пути, выбрав самые красивые.

– Вы куда прелестнее этих цветов, – с восторгом вымолвил подлый колдун губами сира де Росса.

– Спасибо, вы очень любезны.

– Эта ночь лишь для нас двоих.

Колдун встал на колено, припадая поцелуем к ручке Беллы.

– Зачем этот фарс? – неожиданно произнесла новобрачная, отдергивая руку.

– Вы чем-то обижены? – удивленно вскинул брови лже-супруг.

– Не притворяйтесь, это нелепо.

У колдуна челюсть отвисла: вот-те на сюрприз! А принцесса-то не так проста, а норов у нее, как у строптивой кобылки. Но, ведь и он не промах, чем сложнее, тем заманчивей игра.

– Я лишь немного задержался, никак не мог оставить гостей…

– Не утруждайтесь объяснениями. Ваши слова пусты, как, впрочем, и ваше сердце. Причина вашего опоздания мне и так известна.

– Вы так неясно выражаетесь, любовь моя.

– Думаю, что вы ошиблись дверью: комната матушки находится дальше.

После этих слов, Белла открыла дверь настежь.

– Извольте покинуть мою спальню!

– Но я должен быть рядом со своей женой! Это наша первая брачная ночь!

– И последняя! Возвращайтесь туда, где провели все ночи до этого дня! Иначе, я все расскажу папеньке. Тогда, поверьте моему слову, вам обоим не поздоровится.

Колдун очутился в коридоре. Почесывая макушку, он никак не мог взять в толк, что такого совершил напыщенный гусь – де Росс.

Следуя ее наставлениям, он проследовал далее. Стоило ему поравняться с дверным проемом комнаты королевы, как оттуда появилась женская ручка, унизанная жемчужным ожерельем, и поманила его внутрь указательным пальцем.

– Сир!

– Ваше величество! – робким голосом вымолвил колдун, поникая головой перед великой госпожой.

– Так, что вы решили? У вас было достаточно времени, чтобы хорошенько подумать.

Колдун встряхнул головой, убирая со лба выступившие капельки пота. От волнения его бросало то в жар, то в холод.

– Я?

– Кто ж еще? Я более никому бы не посмела довериться настолько.

– Согласен всем сердцем! – ответил колдун, вообще не догадываясь, о чем идет речь.

– Вот и замечательно, – улыбнулась она.

Прекрасная во всех отношениях женщина повернулась к нему спиной.

– Не стойте, как истукан, помогите мне развязать шнурки на корсете.

Путаясь пальцами в длинных лентах, колдун расстарался на славу. Скоро оголилась нежная кожа спины, а тугой корсет освободил из плена красивую высокую грудь.

Никогда ранее он не достигал подобных высот в своем чрезмерном желании женского тела. Конечно же, в его списке обманутых жен было много знатных особ, высокородного сословья, но с королевой ему еще не приходилось делить ложе.

– Я воспылала к вам с той первой минуты, когда вы появились здесь, – призналась королева. – Ничего не могу поделать с влечением и души и тела. Вопреки счастью дочери, я пошла на этот шаг, лишь из-за малой минуты в ваших объятиях. Скоро вы уедете в свои края, и все забудется. Белла поймет меня и простит. Она еще юна, неопытна и ничего не смыслит в амурных делах. Из нее выйдет порядочная жена, благочестивая хранительница очага, мать семейства, но она вряд ли обрадует ваше величество горячими поцелуями. Ее застенчивость не имеет границ. В лучшем случае, после появления первенца, она дозволит поменять позу или раздеться догола.

– А как же ваш муж? Нам не избежать его гнева.

– Он останется в неведении.

– Все же я испытываю некоторый страх и угрызения совести.

– Пусть Вас это не беспокоит. Вы женатый человек, скрепленный священными узами брака, но не кандалами же. Никто не смеет запрещать королю услаждаться земными радостями. Ложе своей супруги всегда останется обязанностью, трудом для создания потомства. Для развлечения же – страстные тела любовниц, более изощренных в плотских утехах.

– Вдруг его величество невзначай посетит вашу опочивальню?

– Мой драгоценный супруг сейчас видит уже третий сон. Он два часа назад заходил пожелать доброй ночи. По его привычкам, он до утра не проснется. Уже сотую Луну мы не согреваем нашу постель. Он не просто охладел ко мне, а потерял всяческий интерес к женским ласкам. Стал ленив, скучен, а причиной тому – старость. Вы ведь не в курсе?

– Теряюсь в догадках.

– Он вдвое старше меня. Его пыл угас так давно. Куча болячек, сердечко пошаливает, суставы ломит.

Несчастная жена тяжело вздохнула, показывая свое величайшее горе.




Глава 7


Колдун возрадовался немыслимо. Он и в самых заветных видениях, не мог мечтать лучшего. Пусть не получилось пошалить с юной Беллой, это не так важно, когда взамен получаешь гораздо больше.

– У нас целая ночь впереди, – нежно пропела королева.

– Да, моя госпожа!

У опытного любовника, горячая кровь забурлила, понеслась по венам, оживляя естество.

Требовательно, вместе с тем нежно, колдун накрыл губы королевы поцелуем. Та издала протяжный стон, отвечая со всем пылом.

Колдун нетерпеливо стянул тугое, тяжелое платье к ее ногам. Не желая терять времени, страстная любовница жадно впилась в его губы. Не прерываясь, даже не переводя дух, они избавились от остатков одежды. Колдун, затаив дыхание наблюдал, как королева освобождает его от штанов, развязывая пояс.

«Все-таки у сира де Росса великолепное сложение» – заметил он, между прочим, опуская глаза вниз. Мужское достоинство впечатляло своими размерами и идеальной формой.

Любовники предстали друг перед другом в абсолютно нагом виде, отчего их влечение стало невыносимым, почти болезненным.

У похотливого колдуна голова пошла кругом от великолепия, возникшего перед очами. Королева обладала всеми достоинствами настоящей красавицы: пышная грудь с маленькими розовыми сосками, плоский живот, длинные точеные ножки.

– Возьми меня! – прошептала она, облизывая пересохшие губы.

Будто простолюдинка, без тени зазрения, она предлагала себя, потеряв всяческое стеснение.

Колдуна не нужно было увещевать, обещая награду. Награда сама шла в его руки. Хотя, к слову напомнить, что прежде ему приходилось потрудиться, чтобы заманить очередную чаровницу в амурные сети. А тут – «жертва» сама проявляла настойчивость.

Он повалил ее на огромную кровать и начал страстно заниматься с ней любовью. Королева стонала, всякий раз как его упругая плоть пронзала ее, доставляя ей восхитительное удовольствие. Так продолжалось некоторое время, пока они оба не получили головокружительный оргазм.

Чуть переведя дух, колдун вновь приступил к делу. В его намерениях – как минимум пять или шесть раз, пока не застигнет рассвет, и первые петухи не предупредят о восходе солнца. Тогда, не смотря ни на что, он утратит силу, а его облик поменяется.

Забросив ноги королевы себе на плечи, он вновь страстно овладел ею. Хорошо, что у замка толстые каменные стены и крепкие дубовые двери, скрывающие звуки. Если бы не так, издалека бы были слышны их громкие стоны. Они меняли позы, услаждая друг друга поцелуями и нежными объятиями. Атласная кожа королевы таяла под сильными, чуть грубыми ладонями опытного любовника, вознамерившегося исследовать ее тело все без остатка. Он спешил испить всю сладость, изголодавшейся до мужского внимания, женщины. Та, бросившись полностью в омут разврата, закрыла глаза и поплыла по течению бурной реки. Вот она в роли наездницы, взгромоздилась сверху, а после в роли покорной кошечки выгнула спину, подставляясь сзади.

– Вы так ненасытны, – с удовольствием заметила она.

– Я только начал, – хитро улыбаясь, ответил колдун, опуская руку на ее вздымающуюся грудь.

Ее глаза ответили томным взором из-под длинных трепещущих ресниц.

Она была счастлива, что не ошиблась, когда решилась довериться этому во всех отношениях приятному мужчине. Расплата за мимолетное, запретное чувство, украденное у родной дочери, сейчас тревожила ее меньше всего.

– Мой меч снова готов к бою! – предупредил колдун.

– Требую пощады, – шутливо отозвалась она.

– Вы моя пленница, извольте получить порцию пыток!

– Да, я пленница, – прошептала она, подставляя горячие губы для поцелуя.

Королева получила сладострастное удовольствие, когда ощутила его внутри себя. Она хотела еще и еще. Главное, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась, а желанный любовник проникал в нее настолько глубоко, насколько это будет возможно.

– Мой господин!

– Нет, это вы – моя госпожа!

За длительные годы, проведенные в холодной постели, королева наконец-то почувствовала себя по-настоящему живой и желанной. Она уже и не чаяла, что когда-нибудь обретет это утраченное чувство. Сидя рука об руку на троне с властелином земель, она думала о благе государства, о приличиях, забывая о простых радостях. Небожители никогда не проявляли себя, даже когда болит сердце, плачет душа. Будучи юной принцессой, шестнадцати лет от роду, она стала женой великого правителя. Он же за славой ратных дел, политических интриг, иногда жаловал ее своим вниманием, но не любовью. Дорогие дары, золотые украшения – все тлен, когда нет радости, света. Если бы муж только мог представить…





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/olga-brusnigina-24623529/nevesta-zamka-roz-65588397/chitat-onlayn/) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения